Коктебель. Круг странствий, подаренных Мастером

Что для нас Крым? История: походы Петра на Азов, русско-турецкая война, знаменитое путешествие в Крым Екатерины Великой, война 1853 года, в которой Россия воевала за Крым против трёх империй: Французской, Британской и Османской… И шикарное место отдыха, где есть всё: море, горы, Ласточкино гнездо, Воронцовский дворец, голицынские вина, дачи — загородные съёмные дома.

Дачники. Приехав однажды, они оседали здесь до конца жизни, а если уезжали, то всю жизнь вспоминали свой, ни с чем не сравнимый отдых. Гениальный пейзажист Фёдор Васильев, гениальный маринист Иван Айвазовский, гениальные Антон Чехов, Алексей Толстой, Александр Грин, Максимилиан Волошин, Николай Гумилёв, Марина Цветаева. И как только вспомнишь про Цветаеву, сразу всплывёт в памяти «Серебряный век», а следом — «Коктебель».

С виду Коктебель — обычный приморский посёлок с населением 6 тысяч человек. Прямо на набережной в мирном соседстве с киосками, торгующими сувенирами, стоит памятник — кряжистый мужчина в странном наряде, то ли в ночной рубахе, то ли в хитоне. Знающие о Максе Волошине отдыхающие даже не сомневаются — в хитоне. Но знающих в Коктебеле бывает не много. Для большинства Макс — М. А. Волошин, поэт и художник.

Кто он, Макс Волошин? Гений Места? Добрый дух Коктебеля? Человек, создавший главную легенду Восточного Крыма? Это он придумал, что загадочная страна Кимерия с населяющими её варварами, нимфами, воротами в ад находится здесь, между Судаком и Керченским проливом. И эта страна на удивление органично вписалась в окрестный пейзаж: Кара-Даг, Узун-Сырт, выжженные солнцем степи, которые в апреле превращаются в цветущий ковер из маков.

Сейчас, как и 100 лет назад, вместе с маками в Коктебеле появляются первые отдыхающие. Дом Волошина по-прежнему стоит у моря. Набережная перед ним пестрит зонтами, под которыми идёт бойкая торговля. Раньше здесь было пустынно и тихо. Снаружи… И очень громко и радостно внутри. Из своего дома Макс устроил бесплатный дом отдыха для друзей, знакомых, мало знакомых и знакомых знакомых. Через этот дом прошла вся русская культура начала XX века. Рекордное число отдыхавших за лето — 600 человек. Жили коммуной — ночлег бесплатно, обеды по рублю. Вели интеллектуальную жизнь и при этом называли себя обормотами. Веселились, влюблялись, писали стихи, надевали наряды немыслимой смелости. Босой, в непонятном хитоне Макс смущал чопорных жителей посёлка.

Путешествовать по окрестностям ходили огромной толпой. Если Макс шёл сам, то следом шли все его гости. Волошин знал на Кара-Даге каждую тропу. Часто ночевали у Чёртова пальца, спускались к морю, купались нагишом в маленьких бухтах. Обормоты считали, что стесняться своей наготы могут только варвары. Макс смеялся: «Отдыхайте-отдыхайте. Сначала вы заболеете сонной, а затем каменной болезнью».

Макс Волошин умер в 1932 году в возрасте 55 лет. Его похоронили, по его же просьбе, на самом высоком холме над Коктебелем. Чтобы и после смерти мог он любоваться знаменитыми Коктебельскими рассветами. Отсюда, с горы Волошина, обычно начинается для человека постижение Коктебеля не как места на карте, а как образа мышления.

Всё происходит незаметно. Даже обыденно. Любуясь рассветом, вдруг замечаешь тающие в дымке скалы Кара-Дага и к полудню начинаешь искать, как туда попасть. Кара-Даг — древний вулкан, взорвавшийся 170 миллионов лет назад, и с 1979 года его кальдера является заповедной территорией. В заповеднике действует маршрут, по которому все желающие могут пройти через массив в сопровождении инструктора. Условие — цветы не рвать, камни не собирать.

А можно отправиться морем прямо к Золотым Воротам. Кинуть монетку, загадать желание. Во время этих путешествий узнаёшь о сердолике, агате, аметисте. Вот оно — начало каменной болезни…

Камни собирают на всех Коктебельских пляжах. С каждым днём уходят всё дальше от посёлка. Дойдя до мыса Хамелеон, уже подозревают, что есть вокруг что-то интереснее камней. И отправляются на Узун-Сырт. В начале 20-х гг. Макс Волошин и Константин Арцеулов, внук Айвазовского и знаменитый авиатор, шли пешком из Коктебеля в Феодосию. Арцеулов по дороге рассказывал поэту об авиации и о восходящих потоках, а потом предложил подняться на гору Узун-Сырт, которая была почти по пути. Макс сразу понял, что такое восходящие потоки, а Арцеулов правильно оценил потенциал горы. И она стала местом, где зародился парапланеризм. Так ли было на самом деле или это очередная легенда о Максе, кто знает?

Легенда ведёт за собой на улочки Феодосии. Скорее всего, именно с вокзала Феодосии путь в Коктебель и начался... И если бы не истории о Максе, то, скорее всего, остались бы неувиденными и Национальная картинная галерея имени Айвазовского, и музей Александра Грина, и знаменитая генуэзская крепость Кафа, и памятник великому путешественнику Афанасию Никитину.

Человек, один раз заболевший Коктебелем, не выздоравливает. Он стремится сюда спустя десятилетия. Представляет, как приедет, наденет белые одежды, широкополую шляпу и отправится в горы. Пойдёт по восхитительной дороге в Старый Крым, которая ничуть не изменилась с тех пор, как Макс прошёл по ней в последний раз. Разве что старый армянский монастырь был разрушен. Но и он уже восстанавливается. Круг странствий будет расширяться: маяк на Меганоме, Генуэзская крепость в Судаке, подвалы голицынской винодельни в Новом Свете, грот Шаляпина, гора Сокол, можжевеловые рощи. И Ялта, и Симеиз, и Форос. И уж совсем далеко — Ласпи, Херсонес, Балаклава, Севастополь. Весь Крым.

Говорят, история идёт по виткам спирали. Во времена гражданской войны, когда приходили белые, Макс прятал у себя красных. Когда красные — белых.

Это его слова, слова Мастера, подарившего нам исходную точку странствий. И называется она — Коктебель.